перепуганной матерью девчонок, спрятавшейся за колонкой. И тут лимит времени у нас закончился. Так я, по крайней мере, думал.
И ошибся. Старик оказался не промах. Видя, что я катастрофически не успеваю всех спасти, он оттолкнул парня, а сам рванул в сторону, истошно крича. И пока молодой солдат растерянно стоял посреди дороги, подорвал себя, тем самым направив поток в сторону от заправки. Его маневр спас парня и помог нашей машине беспрепятственно выйти из окружения. И за это я был безмерно благодарен этому смелому человеку.
“М-да… Два солдата погибли одной смертью, но один спас нас, а другой убил целую группу людей. Вот ведь как бывает!” — задумчиво подумал я, вспоминая, как когда-то видел подобное на задании. Только там один идиот своими необдуманными действиями выдал нашу группу, а другой прикрыл отступление, тем самым спас жизни нескольким десяткам сослуживцев.
Я вздохнул, отгоняя неприятные воспоминания, и мельком глянул на спасенных. С тех пор, как мы оказались во внедорожнике, они не проронили ни слова. Я знал, что им сейчас непросто, но сам уже настолько очерствел, что даже не пытался хоть как-то утешить их. Я видел слишком много смертей, потерял самых близких людей и теперь чувствовал себя роботом, не способным на сопереживание. Если честно, мне было плевать на чувства незнакомцев. Я видел в них только винтики, которые в дальнейшем могут помочь выстоять гарнизону. Может, это было и неправильно, но по-другому я просто не мог.
Между тем мы выехали за пределы города. Впереди показалась роща, в которой я почувствовал людей. Они носились между деревьями и ужасно шумели. И это мне очень не понравилось. Митсуо плохо справлялся с возложенными на него обязанностями, а я очередной раз убедился, что нормального помощника, способного держать жителей в узде, у меня нет.
Я припарковал машину и вышел. Новенькие неуверенно выглянули из внедорожника, но последовать за мной не решились. И тут я заметил японца, который почему-то недовольно сморщился, а потом в моей голове зазвучал голос:
— Это что такое? Почему людей так мало?
— Сколько было, столько и привез! — раздраженно ответил я, злясь, что этот чужак мне еще и претензии предъявляет.
— В городе было много людей! Больше сотни точно! Я это отчетливо чувствовал.
— Почти все они мертвы. Я опоздал. Остались только эти и еще одна группа, которую твари куда-то увели.
— Твари увели? Живыми?
— Да, и это странно. Зачем они им? Может, ты знаешь?
Митсуо задумчиво посмотрел сквозь меня, а после тихо сказал:
— Да, знаю.
Я недоверчиво уставился на парня, а тот поспешил объяснить:
— Видишь ли, я проделал долгий путь, чтобы добраться сюда. В дороге повидал многое. Но было в моем путешествии кое-что такое, что я до сих пор не могу забыть.
— Да ладно! И что могло так впечатлить нашего непробиваемого японца? — хмыкнул я, но серьезный взгляд парня заставил меня мигом заткнуться.
— Я видел, как твари собирали живых. На севере китайской границы. Их были сотни. Я все никак не мог понять, зачем они это делают, пока однажды…
Митсуо замолчал, но мне и не нужны были его слова. Я увидел то, о чем говорил парень. Чужак невольно показал мне часть своих воспоминаний, от которых у меня кровь застыла в жилах, а в душе проснулась липкая болезненная горечь утраты. Такая долгие годы изводила меня, когда не стало моей семьи. И лишь недавно она притупилась, но теперь я снова окунулся в нее с головой.
Сначала я увидел семью японца. Его строгого отца и старшего брата, а еще живописный дом, окруженный садом. И людей, почтительно склонявших головы при появлении членов семьи. Их всех уважали и боялись. Всех, кроме самого парня. На него почему-то смотрели по-другому. То ли с презрением, то ли с жалостью. Кадры в голове сменялись очень быстро, так что я с трудом улавливал нить воспоминаний, но одно понял точно: Митсуо в семье не очень-то жаловали.
Следующая картинка показала страшную суматоху. Прислуга в доме суетилась, люди в костюмах приезжали и уезжали, а после неожиданно мелькнуло до боли знакомое лицо. Это был Марк. Как он оказался в памяти парня, я не успел понять, так как картинка снова сменилась, и я увидел улицу, залитую кровью. Это был теракт. Повсюду лежали изуродованные трупы людей, издалека слышались сирены спецмашин, а рядом на асфальте я заметил мертвого брата японца. Недалеко от него кричал отец парня.
Не знаю почему, но я почувствовал удивление Митсуо. Он словно впервые увидел эмоции своего родителя. “Хотя чему я удивляюсь? Судя по воспоминаниям, у парня та еще семейка. Поэтому, вполне возможно, это действительно так”, — подумал я и сам не заметил, как меня понесло дальше.
И вот уже Митсуо стоял у кровати отца. Рядом с ним находились какие-то незнакомые люди в черных костюмах. Они опустили головы вниз, как будто мужчина, расположившийся на ложе, умер, но это было не так. Умер он потом, когда своей нудной проповедью всю душу из парня вытянул, еще и поклясться заставил, что тот вернет сестренку. Она, типа, единственная наследница, и по прибытии ее следовало тут же выдать замуж за старшего сына какого-то не менее родовитого старого мудака. И тот, в свою очередь, в дальнейшем должен был возглавить семью.
“Странно, а Митсуо-то чем им не угодил? Нормальный вроде парень. Ну для иностранца. В детстве, что ли, накосячить успел, что к нему такое отношение?” — хмыкнул я, но меня тут же затянуло в новое воспоминание.
Как оказалось, японец начал искать сестру еще до апокалипсиса и встретил первых монстров в Китае. Зачем он туда поперся, я не знал. Видимо, Марк, этот хитрый жук, неправильную наводку парню подсунул. Время тянул, боялся мести.
А потом, как в калейдоскопе, в голове замелькали кадры. Я увидел, как Митсуо застрял на границе, как сблизился с несколькими молодыми людьми, а после, во время нападения первых блуждающих, они с группой других выживших укрылись в местном убежище. А дальше все произошло по известному сценарию.
Ночью один из жителей открыл монстру дверь, впустив тем самым легион тварей, перегрызший всех и вся. В том числе и японца. И пока парень валялся под кустом и истекал кровью, его живых друзей увели под конвоем монстры. Он видел их, слышал, как какая-то китаянка кричала и звала парня, но ничем не мог помочь. Лишь спустя полчаса, когда Митсуо окончательно истек кровью и